ЗАЧЕМ ЧЕЛОВЕКУ СОВЕСТЬ?

 Действительно, зачем? Это очень неудобная вещь. Она мешает наслаждаться жизнью, постоянно зудит на ухо «а-я-яй!», не дает по ночам крепко спать, мучает кошмарами и отравляет существование. Совесть делает нас несчастными, вырабатывая комплекс неполноценности. Человек, отягощенный совестью, боится посметь что-то в этой жизни, а, стало быть, совесть ограничивает нашу свободу.

Приблизительно так рассуждаешь в те не самые лучшие дни, когда весь мир на тебя обрушивается с претензиями: начальник требует отчёта (толкового), жена упрекает отстраненностью от дел семьи, друг упрекает отстраненностью от дел его собственных, детей кормишь обещанием зоопарка вот уже полгода, муж критикует седьмую пару босоножек супруги, учитель, глядя поверх очков, пытается увидеть хоть какой-то отсвет совести в ученике, принесшего в класс дохлую крысу… И только дворник по рассыпанному мусору возле подъезда безошибочно определяет, у жильца какой квартиры совесть не ночевала.

Не в самый светлый период жизни человеку может показаться, что бессовестным как-то легче живется. И взгляд у них ясный, даже не моргнет, совравши. И аппетит отменный. И сон младенческий. Эта беззаботность, легкость в принятии решений, без вырванных волос, ровные удары сердца и стабильное давление, несмотря на давление извне – предмет зависти и восхищения невротиков: как с гуся вода.

Рука об руку с совестью идет стыд, чувство противное, навязчивое, липкое. Чистая совесть устраняет стыд, но есть же счастливцы без совести, не испытывающие никакого стыда! Впрочем, со стыдом не так все просто. Иногда человек стыдится того, что к совести не имеет никакого отношения, а то и прямо противоположно христианским представлениям о нравственности. На оживленной столичной улице сидит бомж. От него дурно пахнет (было бы странно, если б было по, другому!). Мимо идут горожане, многие добротно одеты, улавливаешь хороший парфюм. Вдруг порыв ветра у бедолаги вырывает деньги, не Бог весть какие, но для него это деньги… Людям стыдно поднять купюры под ногами: им статус не позволяет, имидж – все, а бомж – ничто.

Однажды в полупустом троллейбусе довелось наблюдать такую картину. Трое парней, вполне симпатичные внешне (спасибо родителям, постарались!), увидев парня с синдромом Дауна, начали, кривляясь, его дразнить. Вся их симпатичность внешняя мгновенно улетучилась. Веселья им добавила реакция объекта их насмешек: он погрозил им пальцем и сказал банальное «нехорошо». Если бы насмешники видели себя в зеркале! Человек – образ и подобие Божие. Это утверждение в той ситуации было чуть ли не издевкой: это были не образы, а образины, искореженные отсутствием того, что мы называем совестью. А вот лицо больного парня, на котором отразилась боль, – это лицо было человеческим, таким, каким задумал его Бог.

Совесть – интересное слово. Это как СО-вестник твой, который призван сообщать что-то важное, поскольку СОветоваться можно только с близким и о самом СОкровенном. Тот факт, что умаление чувства совести умаляет в человеке человека, говорит о таинственной связи совести с духовным миром. После грехопадения первых людей совесть стала выполнять функцию духовного иммунитета. Если представить на минуту, что боли не чувствуешь. Но тогда не поймешь, что тебе угрожает опасность. Как чувство боли и реакция организма на инфекцию говорят о неблагополучии физическом, так муки совести говорят о неблагополучии духовном и, в то же время, о том, что ты еще человек.

Размышляла Ирина ГРИЩЕНКО