Архимандрит Савва (Мажуко)

Страстной Вторник

Во второй день Страстной седмицы предмет нашего созерцания, наш урок на сегодня – 25 глава Евангелия от Матфея. Очень сложное, насыщенное образами изложение трёх притч о Царстве Небесном, о той точке, в которой сходится смысл жизни и смерти, о том состоянии, в котором открывается подлинный лик человека, обнажённого перед правдой Божией, перед правдой Любви. Важно отметить, что говорит эти притчи Христос, идущий на смерть ради человека, из любви к нему. Поэтому и содержание этих трёх Христовых речений – о любви и о той ответственности, что ложится на каждого человека, несущего в себе талант любви – дар Бога Человеколюбца. Притча о десяти девах, притча о талантах и описание Страшного суда – такие разные сюжеты, такой непохожий ритм действия, – но основа одна – ответ перед Богом за самую главную задачу нашей жизни: научиться любить своих ближних, всех тех, с кем Господь дал мне прожить в одно время и в одном месте мою небольшую жизнь.

Архимандрит Савва (Мажуко)

Страстной понедельник

Долгих шесть недель Великого поста мы готовились к Святым дням Пасхи Крестной, как называли древние христиане Страстную седмицу, и прошедшие великопостные дни не были для нас лёгкими, потому что это были дни труда, собирания себя, своих сил для того, чтобы мы были в состоянии пережить это напряжённое и насыщенное смыслами время, когда Господь наш грядёт к вольной страсти. Страстная седмица – самое насыщенное время церковного года, время настолько содержательное, что мы не в состоянии воспринять всю полноту тех глубоких и таинственных знаков и откровений, которые предстают перед нами со всем своим неизбывным трагизмом и безжалостной честностью. В эти дни богослужение, как переполненная чаша, в избытке даёт нам пищу для ума и сердца: много читается текстов из Священного Писания, хор поёт пронзительные и трогательные песнопения, выносят Плащаницу, духовенство в особых облачениях совершает службу, читаются страстные Евангелия. Так много символов, что мы не в состоянии всему прикоснуться, всё объять, исчерпать всё содержание этих служб. Именно поэтому нам следует правильно настроить себя в первый из этих священных дней и понять, что здесь мы сшествуем Христу в Его страстном подвиге, и шествие это совершается в смиренном и благоговейном изумлении перед тайной Крестной жертвы.

Гость рубрики – один из постоянных авторов нашего журнала, насельник Свято-Никольского монастыря, многолетний преподаватель Воскресной школы, архимандрит Савва (Мажуко). И разговор у нас сегодня пойдет о воспитании детей, вернее,о христианских принципах этого многосложного процесса.

Научить человека быть свободным

– Отец Савва, что, на ваш взгляд, является главным в христианском воспитании?

– На мой взгляд, главный принцип, на котором базируется настоящее христианское воспитание – христианский гуманизм. Человек со всей своей историей ошибок и достижений, с христианской точки зрения, гораздо ценнее каких бы то ни было идей, политических систем и устройств, ценнее всех золотовалютных запасов и богатств и т. д. Потому что, вводя в этот мир нового человека, Господь вводит чудо. Это чудо, потому что каждый человек совершенно неповторим, уникален, ведь он родился в определённое время, в определённом месте, в определённой семье, и его историю никто никогда не сможет повторить. Но при всём этом, человека с рождения одолевают всякие страсти, потому что мы не только богообразные существа, мы ещё и повреждённые существа. Поэтому и необходимо воспитание – оно должно помочь ребёнку не оскотиниться (именно этим христианский гуманизм отличается от какого-нибудь светского, атеистического). А это значит, что свободу детей надо каким-то образом ущемлять. Что мы, собственно, и делаем. Например, мы им насильственно навязываем свой язык, в то время как малыш хочет разговаривать на своём языке. Мы навязываем нашим детям свои ценности, представления о мире. Всё это, на самом деле, является ограничением свободы ребёнка, но без этого он не станет человеком.

ПРЕПОДОБНЫЙ АНДРЕЙ АРХИЕПИСКОП КРИТСКИЙ

Великий канон состоит из 250 тропарей, и великим именуется не только по необычно большому числу стихов, но и по внутреннему достоинству, по высоте мыслей и силе их выражения. В нем мы созерцаем события, описанные Священным Писанием Ветхого и Нового Завета, в духовном свете. В тропарях канона, персонажи священной истории, то представляют нам высокие образцы святой жизни, то, примерами своего глубокого падения, побуждают нас к строгому трезвению. Ум человека, слушающего сей канон, видит в нем высокие духовные истины, осуществленные в жизни ветхозаветных патриархов, судей, царей и пророков, поучается им в евангельских притчах, а сердце, жаждущее спасения, то поражается глубокой скорбью о грехах, то восторгается стойким упованием на Бога, всегда готового принять грешника.

Архимандрит Савва (Мажуко)

Быть христианином непросто. Слишком многого хочет от нас Бог. Будьте святы, потому что Я свят (Лев 11:45). Заповедь о любви к врагам выполнить почти невозможно, потому что даже родных и близких любить крайне непросто. Степень чистоты не только тела, но и сердечная непорочность – прекрасна, притягательна, но, кажется, тоже недостижима. Милосердие, незлобие, самоотверженность – Господь действительно ждет святости не только от подвижников, но от каждого христианина. И хотя Христос и говорит, что бремя Его заповедей – легкое бремя (Мф 11:30) – жизнь показывает, что быть христианином тяжело. Но есть один утешительный момент: Господь судит нас нашим же судом: каким судом судите, таким будете судимы; какою мерою мерите, такою и вам будут мерить (Мф 7:2). То есть, если бы нам научиться прощать всех наших обидчиков, то и наши грехи не помянутся Богом – мы будем чисты пред Ним. Подумать только: все наши несовершенства, небрежность и даже беззакония Бог простит только за исполнение одной маленькой заповеди о прощении ближних! И в главной христианской молитве, которую дал нам Сам Спаситель, есть замечательное прошение: остави нам долги наша, якоже и мы оставляем должником нашим. Все очень просто и понятно.

Может быть поэтому последнее воскресенье перед началом Великого поста называется Прощеным. В этот день на литургии читается отрывок из евангелия от Матфея: Ибо, если вы будете прощать людям согрешения их, то простит и вам Отец ваш небесный; а если не будете прощать людям согрешения их, то и Отец ваш не простит вам согрешений ваших (ст. 14 – 15). Нам может быть не по силам труд молитвы или смирения, сердечной чистоты и кротости, но простить-то мы можем? Что же тут такого сложного?

Архимандрит Савва (Мажуко)

Мы все умрем. Умрут наши близкие, любимые, наши друзья и дети, соперники, враги, благотворители, внуки и правнуки, ученики и товарищи. Всем нам предстоит пройти долиной смертной тени (Пс 22:4). Никто не избежит этой чаши. Но христиане смерти не боятся, потому так просто о ней и говорят. Их волнует не сама смерть, а то, что после смерти придется жить, жить вечно. И если мы что-то и потеряем, переступив порог Царства небесного, так это право на смерть – там уже никто не сможет умереть. Никогда. Все будут обречены на бессмертие. Однако бессмертие бывает разным, и из Евангелия мы знаем, что в вечности можно унаследовать муку, потому что каждый должен пройти не только смерть, но и испытание на Страшном суде. Евангелие от Матфея интересно именно тем, что передает рассказ о том, как же этот неизбежный суд будет проходить. И рассказывает об этом не пророк и не апостол, а Сам Судия. И это придает рассказу о Страшном суде бесспорный вес и ценность.

Прежде всего, Господь говорит, что на этот суд соберутся все: никто не сможет обойти это испытание, отложить, отсрочить, заменить другим. Все народы соберутся однажды перед престолом Вседержителя, и Он разделит всех, кто когда-либо жил на земле на два лагеря – овец и козлищ – наследников царства и обреченных на муку. Людей делят сразу, до всяких слов и приговоров, потому что Всеведущий знает все, и, пожалуй, сами люди – каждый сам – надут свое место. И Господь обратится к каждому из этих соборов. Сперва к овцам: Приидите, благословенные Отца Моего, наследуйте Царство, уготованное вам от создания мира (ст. 34). Человеческое назначение – жить в Царстве подлинной радости. Это естественно для человека, это его конечный пункт назначения. А вот тех, кто будет стоять слева, Судия отправляет в другое место: в огонь вечный, уготованный диаволу и ангелом его (ст. 41). Даже как наказание огонь вечный приготовлен не для грешных людей, а для бесов. Это место не для человека. Здесь человек не должен быть. Не должен, но идет добровольно, увлекаясь и обольщаясь собственною похотью (Иак 1:14).

О МОЛИТВЕННОМ ПОМИНОВЕНИИ УСОПШИХ.
ПРОПОВЕДЬ В МЯСОПУСТНУЮ РОДИТЕЛЬСКУЮ СУББОТУ
АРХИМАНДРИТА КИРИЛЛА (ПАВЛОВА).

Возлюбленные во Христе братия и сестры! Святая Православная Христианская Церковь, твердо веруя этим неложным словам Спасителя, всегда во всеуслышание исповедует непререкаемую истину, что со смертью человека жизнь его не прекращается. Что мы видим умирающим? Только тело, которое взято из земли и опять возвращается в землю. Плоть разлагается и обращается в прах, а сам по себе человек, со всеми своими чувствами и со своей бессмертной душой, продолжает жить, переходя только из этого мира в другой, загробный. Следовательно, общение между живыми и мертвыми смертью не разрушается, а продолжает существовать. 

ДВАДЦАТЬ ПЕРВЫЙ ВЕК  НА ДВОРЕ!

Прогресс бьёт ключом! Современному парню приходится гонять по всем бутикам и салонам, что бы приобрести флеш-карту на два гигабайта больше, чем была у него месяц назад, а майку, как у Билана, еще более обтягивающую, и штаны такие, чтобы не смели вообще держаться, а только непрерывно падали, иначе товарищи не выразят ему свой «респект»! Современной девушке надо иметь брючки на бедрах ниже, шпильки выше, ресницы длиннее, спутниковую тарелку шире, чем у соседки по парте! Средняя молодая особь должна побывать 3–4 раза крашеной (независимо от пола), 7–8 раз проколотой (независимо от места), 5–6 раз бросившей (неважно что – пить, курить или колоться), 10–20 раз встречавшейся (неважно с кем и желательно в горизонтальном положении).

«Мы пьем то, что наши старики не пили; видим то, что они не видели; отвисаем так, как они не отвисали; любим так, как они не любили! Только Эверест нас круче! А вы, кто не признает наше реалити-шоу под названием «жизнь Васи Пупкина», сидите такие серые и плесневейте дома в ваших строгих костюмах, без косметики, с первым и последним мужем (женой) и под Шопена!».

Автор: Александр ЕЛОПОВ

– Я пишу эти строки в декабре 2012 года, когда землю наполняют слухи – вот! вот! – конце света, вычисленном древними жрецами майя. Кто-то говорит об этом с тревогой, кто-то с иронией, но практически все люди, смотрящие телевизор, находятся «в теме», угадывают ее по малейшему намеку и готовы подхватить с полуслова. Предприимчивые дельцы в разных странах торопятся заработать на предстоящей катастрофе, предлагая прикупить если не подземный бункер, то хотя бы минимальный набор вещей, необходимых для выживания на опустошенной планете, или, что веселее звучит, заказать прощальный предапокалиптический ужин в гостеприимном ресторанчике…

Но думаю, что не только коммерческий интерес побуждает иных наших современников наполнять общество атмосферой легкой паники. Некоторые из них могут руководствоваться и сознательными антихристианскими убеждениями. По словам протодиакона Андрея Кураева, нынешняя ситуация очень напоминает «…притчу о мальчике-пастухе, который постоянно пугал жителей деревни криком: «Волки! Волки!». В конце концов, люди перестали верить и не пришли на помощь, когда на стадо действительно напали. И если однажды наступит тот час, когда сама Церковь заговорит о конце света, люди просто раздраженно отмахнутся: «Достали!». И никто уже не вспомнит, что Церковь не имеет никакого отношения к ажиотажу, который мы наблюдаем сегодня».