Что можно и что нельзя читать и смотреть ребенку — это вопрос, который встает перед каждым родителем, начиная с самого раннего детства, чуть ли не со сказки про Колобка.
Выбирая, родители руководствуются своими представлениями о приличии, вкусами и познаниями в педагогике.
Мы не собираемся здесь составлять «белые» и «черные» списки того, что надо или не надо смотреть детям — это вопрос персональной ответственности родителей.
Мы хотим только обратить внимание родителей на некоторые особенности, про которые они нередко забывают, выбирая для ребенка то или иное произведение.
Кино и книга: на машине или пешком?
Выбор между книгой или кино сродни выбору путешественника: что проще – поехать на машине или пойти пешком? Конечно, кино, как и машина, это более современный и более быстрый путь. Всего за несколько часов ты можешь ознакомиться с произведением, на прочтение которого пришлось бы потратить месяцы. По
мимо этого, кино, очевидно, эффектнее. Вопрос только в том, какая стоит задача: посетить как можно больше мест или стать лучше в пути? Машина не разовьет ваши мышцы, не научит выносливости (если только вы не в московской пробке) и не укрепит ваш дух. Так же и кино. Как путник сам ищет свою тропинку, так и читатель выбирает из произведения то, что необходимо ему, не отвлекаясь на трактовку режиссера и мнение продюсера. Как путешественник
сполна наслаждается окрестными видами, так и читатель способен «вжиться» в книгу, прочувствовать те нюансы, которые на большой скорости и не разглядишь. И, наконец, как и поход, чтение намного безопаснее: читая с ребенком книгу, вы всегда можете остановиться, разъяснить, поправить. Однако будем честными: как часто мы ходим пешком? Любой попутный транспорт нам кажется прекрасной возможностью сократить время, продолжить спешить. В этих заметках мы больше говорим про кино, однако все сказанное также относится к книге, мультфильму, телевизионной передаче и т. п.
Детское недетское кино
Если предложить ребенку выбрать в магазине игрушек что угодно, он выберет: солдатиков, набор доктора, танк, футбол. Единственное, что объединяет эти игрушки, – они моделируют взрослый мир. Даже куклу-младенца ребенок выберет, чтобы стать ему мамой. Дети хотят стать взрослее, и в этом смысле фильмы и книги про отношения взрослых, условности их мира и прочее весьма нужны и полезны для них.
Безусловно, далеко не все. Но расставлять тут какие-то указатели я не буду, не смогу. Каждый взрослый сам должен решить для себя, что можно смотреть его сыну или дочери, а что нет. Да и формальный подход к ограничениям тоже не всегда оправдан.
Вот вам пример: когда в Америке решили ввести систему возрастных ограничений, то применили абсолютно формальный подход: стреляют и дерутся – детям до тринадцати нельзя. Показывают обнаженное тело – то же самое. Ругаются – до восемнадцати лет нельзя. Возможно, я не точен в возрастах, но важен сам принцип: продюсеры тут же вооружились ножницами и принялись резать свои фильмы, чтобы их могло посмотреть как можно большее число зрителей.
Однако именно этот формальный подход дал неожиданный эффект – в конце девяностых появилась целая вереница «подростковых комедий», которые по формальным признакам (там не говорили скверных слов и не показывали обнаженных) полностью подходили под цензуру, однако по своей сути были квинтэссенцией пошлости и цинизма.
Этот пример учит нас, что, выбирая произведение для ребенка, не стоит ограничиваться запретами вроде «отечественные фильмы смотрим, а западные – сплошной разврат» или «все хорошие книги есть в школьной программе». Главное, предлагая ребенку книгу или фильм, думать, какой это преподнесет ему урок, чему он научится, и не забывать – «просто посмотреть фильм, чтобы отдохнуть», не получится. Ведь «не учебных» фильмов и книг для ребенка не бывает.
Карлсон как ролевая модель
Пятилетний Гриша перестал говорить. Вместо этого он начал рычать, бить себя кулаком в грудь и бросаться на других ребят. Воспитатели детсада были в недоумении: хороший мальчик, умненький – и вдруг такое. Ребенок ничего не говорит, а мама на все вопросы только недоуменно пожимает плечами: вроде в семье мир, никто не пьет.
Долго искали причину, но найти не могли. Пока, наконец, в один прекрасный день за ребенком в садик не пришел отец. И не сказал: «Ну что, сынок, посмотрим сегодня снова «Кинг-Конга»?». На возмущенный вопрос воспитателей отец ответил: «А что такого? Мы несколько раз смотрели. Кино про обезьянку, только большую. Ну объясните мне, почему нельзя ребенку это смотреть?».
Или возьмем по
пулярную в нашей стране книгу про Карлсона. Эти веселые, полные иронии истории очень нравятся взрослым (детям, конечно, тоже, но им вообще много что нравится, об этом ниже). Карлсон у наших читателей и зрителей является чуть ли не героем. Хотя на самом деле Фрекен Бок права – он просто ужасно невоспитанный тип. И, добавим от себя, эгоцентрик. И он – задумайтесь – тоже пример для ваших детей!
Взрослый человек разглядит за напускным цинизмом Карлсона любовь к Малышу. Взрослый посмеется, но подражать не будет. С детьми, как мы уже говорили выше, все не так: если герой обжирается сладким – значит, и я хочу. Если Карлсон шалит – и я хочу. Лично меня в детстве немного беспокоил некий диссонанс между тем, что мама читает, и тем, как велит себя вести. А вас?
В Европе Карлсона постепенно выводят из школьных программ, и даже на его родине в Швеции он далеко не так популярен, как у нас. Его музей находится за окраиной Стокгольма, и бывают там одни русские. Я ни в коем случае не хочу сказать, чтобы вы немедленно сожгли эту книгу, она в самом деле чудесная, – просто будьте готовы, что по прочтении ребенок сделает мумию из туалетной бумаги или что-нибудь взорвет.
Также важно понимать, что не только маленькие дети берут из произведения схемы поведения. Подростки поступают точно так же, и это стоит учитывать, выбирая для них произведения.
Был в моей практике завуча школы такой случай: классный руководитель шестого класса никак не могла решить педагогическую проблему – в классе был мальчик Сережа, которого считали изгоем, травили и не давали спокойно жить. Учительница рассудила, что, посмотрев известный фильм «Чучело», дети смогут встать на позицию гонимого, пожалеть и изменить отношение.
Реакция ее поразила – на следующий день дети объявили Сереже бойкот. Все, что они запомнили из фильма, – слово «бойкот» и то, каким дружным был класс, пока травили все одного. Конечно, можно говорить о педагогической ошибке, отсутствии обсуждения, но факт остается фактом: дети в первую очередь берут из кино модели поведения, и только потом суть.
Да читала я ваше «Преступление и наказание»…
Одна учительница русского языка и литературы решила для себя, что уж ее-то собственный ребенок будет читать как миленький и, главное, любить книги. И задуманное ей удалось: девочка Марта росла тихим усидчивым ребенком и к пяти годам уже бегло читала. К десяти годам Марта справилась с большинством известных детских книг. К тринадцати – с большей частью школьной программы. И где-то в это время ее мама вошла в учительскую со словами: «Что же я наделала!». Марта действительно прочла многие выдающиеся произведения, однако в силу возраста поняла только сюжет, а не мысль, не конфликт, заложенный автором. И когда пришло время что-то вынести из книг – она отказалась их перечитывать. Говорила: «Ну читала я уже это ваше «Преступление и наказание», ну убил, ну «спалился». Ничего интересного». И переубедить ее было невозможно. Эффект произведений был безнадежно испорчен ранним прочтением.
Впрочем, в той или иной степени на эти грабли наступают все. Многие мои знакомые помнят со школы, что «Отцы и дети» – это про то, как Базаров лягушек резал. А популярность «Мастера и Маргариты» была бы ниже, если б ее не воспринимали как похождения фокусника и говорящего кота.
Конечно, если вам в школе попался замечательный учитель литературы, который смог рассказать, увлечь и, несмотря на возраст, объяснить, – вам очень повезло. Но разве многим из нас повезло? Так что не спешите впихивать в ребенка все книги, которые знаете и любите! Хотите посоветовать ребенку книгу? Вспомните, в каком возрасте вы сами ее читали. И не обманывайте себя тем, что ваш ребенок очень развит и вообще сейчас мир вокруг другой. У ребенка должно быть детство.
Мальчик и смерть
Стоит ли детям читать или смотреть произведения, где есть тема смерти? Смерть пугает взрослых людей. Для них за этим словом горечь утраты, печаль и осознание того, что все мы когда-то умрем. Для ребенка же смерть – один из важных факторов существования мира. Его надо изучить и познать. Это требует отработки: солдатики гибнут толпами, дети играют в больницу. «Вот солнце, вот дерево, вот смерть. Она ко мне не относится. Я живой!». Ребенок верит в 
собственное бессмертие и, пока верит, пусть изучает, спрашивает. На разговоры о смерти во взрослом обществе наложено табу. Ребенок часто слышит: «Ты другую тему выбрать не мог?!». Именно табуирование смерти во многом делает ее такой привлекательной. Все эти подростковые движения вокруг смерти, все эти готы просто эксплуатируют страх взрослых обсуждать очевидное.
Поэтому, если ребенок задал вопрос или захотел посмотреть фильм, где есть смерть, – не меняйте тему, не бегите – прямо и откровенно ответьте на его вопросы. Впрочем, уходить в подробности не стоит – возможно, ребенок к ним не готов. Если в фильме есть сюжеты причинения боли, физические страдания, медленное угасание – все это очень болезненно для любого морально здорового человека, и, конечно, не стоит ребенка терзать этим, каким бы героическим ни казался момент. Этого, конечно, надо избегать. И потом помните: он вполне может воспринять это как модель поведения и пойти терзать младших.
Бывает, что даже в одной семье один ребенок боится каких-то страшных моментов в кино, убегает от телевизора, а другой – нет. Важно знать, что рано или поздно в каждом ребенке просыпается страх смерти. Причем это может быть даже не страх собственной смерти, а понимание того, что родители могут умереть. Он впервые поймет, что может остаться один. Ребенку будет очень больно и страшно. Вряд ли он будет готов про это говорить, и уж точно каждое напоминание об этом будет болезненно. Однако болезненно не значит бесполезно. Если вам удалось поймать этот момент (например, ребенок задал вам вопрос или стал более остро реагировать на все сопряженные с этим темы, стал тревожнее), будьте особенно деликатны и заботливы. Ребенок переживает такой кризис, по сравнению с которым все эти ваши кризисы среднего возраста не важнее насморка. Это может прийти и в три года, и в пятнадцать лет, неожиданно и необъяснимо. Это может случиться в одной семье, например, у старшего брата в десять лет, а у младшего – в пять. И это никак не связано с интеллектуальным развитием. Старший будет смеяться над младшим, что тот прячется во время страшных моментов в кино, в то время как младший просто уже все понял, а старший – нет.
Очевидно, что, если ребенок воцерковлен и знаком с пониманием смерти в свете христианства, то вообще весь этот кризис может обойти его стороной. Ведь если знать, что душа бессмертна, жизнь не заканчивается земным существованием, а только начинается, то сам факт смерти начинает меньше пугать.
Вообще же тема смерти – это тот случай, когда книги предпочтительнее кино. Они безопаснее, глубже и дают больше пространства для мысли.
Право на мнение
Ребенок с одинаковым интересом может слушать Рахманинова и, например, группу «Ранетки», смотреть на картины в му
зее и разглядывать надписи на заборе. Однако, при прочих равных условиях, ребенок, конечно же, пойдет по пути наименьшего сопротивления. Если его бесконтрольно оставить перед телевизором, он обязательно будет смотреть мультики про трансформеров и рекламу. Книги про кота-детектива ребенку будут в сто раз милее поучительных историй про муми-троллей, а фильм «Властелин колец» для него – не про борьбу с искушениями, а про то, как эльф слона «замочил».
Конечно же, мы, как родители, должны формировать вкусы детей: предлагать им хорошие книги, ставить хорошую музыку. Но и всерьез пугаться, ругаться, когда ребенок из пяти предложенных вами книг выберет шестую, свою, не стоит. Задача родителя – не построить вокруг ребенка стенку, защищающую от ужасов мира, а научить его этим ужасам противостоять. А для этого ему просто необходимо уметь пользоваться правом на выбор.
Для любого ребенка его родитель – нравственный компас. И правильно пользуясь этим, родитель может влиять на его вкусы. Например, ребенок принес диск с фильмом, который дал ему приятель. Здесь важно понять – если этот фильм, абсолютно, на ваш взгляд родителя, неприемлем для просмотра – тогда это нужно запретить. Если же он кажется вам пусть сомнительным, но все-таки возможным для просмотра – тогда его обязательно нужно посмотреть вместе с ребенком, и обратить его внимание на смущающие вас моменты, на то, что вам не нравится и объяснить, почему. Важно взять здесь ребенка в союзники – не ваше мнение противостоит его мнению, а это ваше совместное обсуждение, где мнение каждого услышано.
Очень важно, чтобы ребенок сохранил с вами контакт и доверял вам — тогда он и будет к вам прислушиваться. А это значит, что даже самый примитивный мультик может стать стартом для серьезной дискуссии и дальнейшего роста ребенка.
Как вести дискуссию с ребенком
Не надо сажать ребенка перед собой и начинать что-то излагать ему – это скука смертная. Хороший способ – пойти от малого, вспомнив какого-то героя или сюжет в связи с событием в вашей жизни. Пойти от частного к общему.
Аккуратно подводите ребенка к тому, что вы хотите от него услышать. Формулируйте свое мнение в виде вопросов. И если задали ребенку вопрос – не подсказывайте ответ. Дайте ему договорить самому до конца. Это важно.
Вы не должны по итогам беседы прийти к определенным выводам. Тема разговора вообще может поменяться. Ребенку актуальнее будет что-то другое, а вы будете упорно гнуть свою линию. В результате у вас останется ощущение неудовлетворенности от беседы, а у ребенка – ощущение того, что он не соответствует вашим ожиданиям. И в конце беседы хорошо подвести ей какой-то итог, резюмировать.
Дмитрий ТЮТТЕРИН
Дмитрий Константинович Тюттерин – педагог, директор сети детских садов «Семь гномов» в г. Москва, автор учебных пособий, статей, курса городских семинаров по организации воспитательного процесса, консультант по вопросам подготовки к школе, вопросам сада и семьи и адаптации детей к учебному учреждению.
